Уже не за горами празднование 75-летие победы в Великой Отечественной войне. Надеюсь, эта важная дата послужит предпосылкой для восстановления исторической справедливости в отношении одного из самых культовых музыкальных произведений XX века, всем нам хорошо известной песни «Священная война». Долгие годы её авторство никем и ничем не оспаривалось. И по сей день гимн Великой Отечественной войны считается плодом совместного творчества поэта-песенника Василия Лебедева-Кумача и композитора Александра Александрова. Однако подлинным автором этого эпохального произведения был скромный учитель русской словесности Александр де Боде. И увидело оно свет впервые не в июне 1941 года, а ровно девяносто пять лет назад, в мае 1916 года.
Родился Александр де Боде в городке Клинцы Черниговской губернии и происходил из старинного французского рода, чьи предки в XVII веке, спасаясь от религиозных гонений на Родине, эмигрировали в Россию. Один из рода де Боде пал в Париже от руки религиозного фанатика в момент массовой резни французских протестантов (гугенотов), затеянной католиками во время Варфоломеевской ночи 24 августа 1572 года. Из-за этих семейных преданий друзья и близкие нашего героя прозвали его «русским гугенотом». После окончания в 1891 году Московского университета де Боде учительствовал в Прибалтике. Там в это время стояли горячие денёчки, вызванные русификаторской внутренней политикой, проводимой императором Александром III и его правительством в ответ на немецкое засилье в западных провинциях Российской империи.
Всю свою сознательную жизнь «русский гугенот» провёл вполне успешно, трудясь на ниве народного просвещения. Заслужил на этом поприще не только чин коллежского советника, что в петровской Табели о рангах соответствовал армейскому полковнику, но и ордена Станислава II, III и Анны III степени. Не каждый учитель тогда мог похвастаться подобными регалиями. Во время Русско-японской войны 1904 – 1905 годов, под влиянием своей жены и из-за патриотических побуждений, вопреки семейным традициям, он принял православное вероисповедание. Поступок, в общем-то, примечательный, говорящий о многом. В 1906 году де Боде перевели на новое место службы, в Рыбинск, где он преподавал русскую словесность в местной городской гимназии. Здесь же застаёт его известие о начале Первой мировой войны. С началом боевых действий всю страну охватил необычайный патриотический подъём народного духа, по России прокатилась волна манифестаций в поддержку братьев-славян, угнетаемых коварными «тевтонами». Долетели ветры энтузиазма и до провинциального
Рыбинска. Никого не оставила равнодушным картина прощания военнослужащих с родными, в плотно набитых эшелонах под бравурные звуки гимна и «Прощания славянки» отправлявшихся на фронт, навстречу неизвестности.
Тогда-то, собственно, и родился, войдя в повсеместное официальное употребление, термин Великая Отечественная война, коим обзываться стали военные усилия Российской империи в глобальном вооружённом конфликте начала XX века. Правда, тогдашняя официальная российская пропаганда иногда допускала несколько иную их интерпретацию, незначительное отступление от первоначального варианта. Так, боевые действия русских войск на европейском театре военных действий против армий Австро-Венгрии и Германии порой именовались Второй Отечественной войной, по аналогии борьбы с наполеоновским нашествием 1812 года. А вооружённое противостояние с Турцией в печатной продукции звучало не иначе как «Вторая Кавказская война». Но в целом первоначальная суть вышеупомянутого термина, получившего новое дыхание в нашей стране во время второго по счёту глобального вооружённого конфликта – 40-х годов XX века (Второй мировой войны), нисколько не менялась.
Де Боде горячо радовался первым боевым успехам русского оружия и тяжело переживал, получив известие об августовской катастрофе в Восточной Пруссии попавших в окружение двух корпусов из 2-й армии генерала от кавалерии А. В. Самсонова. Терзавшее его душу чувство сопричастности к судьбам своих соотечественников и Родины, переживавших трудные времена, не давали ему покоя, требуя для себя какого-то выхода. Патриотический порыв поступить добровольцем в армию, чтобы отправиться на фронт, погасили чины Рыбинского воинского присутствия. Учитель как лицо неприкосновенное по своему социальному статусу, ни при каких обстоятельствах не подлежал призыву на военную службу, даже во время войны. Да и здоровье у педагога подкачало. Но выход патриотическим чувствам, обуревавшим душу де Боде, всё же нашёлся. В то время всё своё свободное время учитель словесности проводил на перроне местного железнодорожного вокзала, провожая на фронт воинские эшелоны и встречая их возвращавшимися с ранеными героями. И тут в его голове как-то сама собой родилась мелодия, перекликавшаяся с хорошо известным мотивом «Прощание славянки». Ещё со студенческой скамьи де Боде увлекался музыкой и поэзией, сочиняя небольшие стихотворения и музыкальные пьесы для домашних семейных праздников. Поэтому слова для будущей песни не заставили себя долго ждать.
В этот момент наша страна и её армия переживали то, что впоследствии Уинстон Черчилль в своих мемуарах назвал «чудом воскрешения и перевооружения России». После великого отступления в 1915
году наступил решающий перелом в 1916-м. Неумолимо сказывалось военно-техническое могущество, подготовленное кропотливой работой тыла и союзников. На вагонах проходивших через Рыбинск воинских эшелонов с сибирским пополнением бросались в глаза выведенные белой краской слова: «Даёшь Берлин!». Поступавшие в действующие войска ящики с артиллерийскими боеприпасами все были сплошь испещрены заводскими надписями, ласкающими взор любого офицера или солдата, кто познал снарядный голод на фронте: «Бей, не жалей!». Именно в атмосфере всеобщего подъёма, охватившего нашу страну в победном 1916 году, и родились удивительные строчки, ставшие знаменитой песней.
Впервые она прозвучала тёплым майским днём в исполнении хора музыкантов оркестра Рыбинского гарнизона перед отправкой на фронт маршевых пополнений, подготовленных в местных 87-м и 209-м запасных полках. Подобно прометеевым искрам, путешествуя в записных книжках ротных командиров, долетела песня к тем, кому она, собственно, и предназначалась, – офицерам и солдатам действующей армии. Там, на линии огня, «Священная война» в том числе прозвучала набатом Брусиловского наступления, переломившего ход войны в пользу России. Но вскоре пришли иные времена. Молох Гражданской войны обошёл стороной «русского гугенота» и его домочадцев. В этот период его фамилия претерпела изменения, лишившись дворянской приставки «де». С ней в СССР стало жить небезопасно. Как, впрочем, и прилюдно вспоминать о недавнем прошлом. Последние дни жизни Боде провел в посёлке Кротово, под Москвой. После прихода в 1933 году к власти в Германии Гитлера дочь учителя Зинаида вспоминала: «Отец стал говорить о неизбежности войны с Германией и что его песня «Священная война» может ещё пригодиться». Старый учитель сразу же понял то, что не дано было уразуметь многим сильным мира сего, пытавшимся «умиротворить» Гитлера.
Боде стал переписываться со сталинским любимцем, поэтом-песенником В. Лебедевым-Кумачом, которого считал «большим патриотом». Ему же в 1937году он послал ноты и текст своей песни. Но ответа старый учитель так и не дождался, тихо отойдя к Богу в 1939 году. А в июне 1941 года прозвучала из всех радиоточек страны немного подправленная «Священная война». Всех слушавших её людей она приводила в какой-то божественный трепет. Кровь в жилах закипала…
«Священная война»
Музыка и слова А. де Боде.
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой!
С германской силой тёмною,
С тевтонскою ордой.
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна.
Идёт война народная,
Священная война.
Пойдём ломить всей силою,
Всем сердцем, всей душой
За землю нашу милую,
За русский край родной.
Не смеют крылья чёрные
Над Родиной летать,
Поля её просторные
Не смеет враг топтать!
Гнилой тевтонской нечисти
Загоним пулю в лоб,
Отребью человечества
Сколотим крепкий гроб.
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой!
С германской силой тёмною
С тевтонскою ордой.
Александр Нетёсов.